Леша Горбаш: открытое интервью с редактором The Flow

На прошлой неделе команда «Першака» совместно с «МТС Music» провела открытое интервью с музыкальным журналистом, редактором сайта The Flow Лешей Горбашем. За полтора часа емкой публичной беседы наш гость рассказал о том, как создавалось крупнейшее русскоязычное музыкальное медиа, как общаться с зарубежными музыкантами и о том, кто главная звезда в мировом рэпе. Зафиксировали все акты беседы.

 

На острие атаки


– Леша, с чего ты начинал слушать музыку? Как ты попал в рэп?

– В семь-восемь лет у меня были диски «Отпетых мошенников» и «Иванушек International», в сознательном возрасте я слушал Linkin Park, а потом как-то появился рэп: где-то увидел клип, концерт, купил диск в «Мистерии звука». Потом я открыл для себя форум сайта Rap.ru – и понеслось! Это был 2006 год.

Так получилось, что в школе мне вообще не с кем было обсуждать рэп. Ты идешь на флэт в 15-16 лет, слушаешь его в наушниках, приходишь, а там все под гитару «Чайф» поют. Тогда мне люди говорили: «Зачем ты слушаешь рэп? Это же одномерная музыка». Сейчас эти же люди мне пишут: «А ты видел новый баттл?» В общем, за 10 лет все резко поменялось.

На форуме я занимался, в принципе, тем же, чем занимаюсь и сейчас, единственное – мне за это никто не платил. Я писал огромные «простыни» про альбомы, которые понравились или не понравились, какой артист лучше и так далее, а параллельно открывал для себя кучу новой музыки. В 2010 году, когда я был еще в школе, тогдашний главред Rap.ru (теперешний главред The Flow) Андрей Никитин объявил, что ищет новых авторов. Я, помню, как раз прочитал интервью рэпера B.o.B и подумал, чем лучше к ЦТ готовиться, переведу-ка я его. Перевод опубликовали. Затем еще одну статью, другую-третью. Через полгода Никитин предложил писать новости, я сразу согласился и с тех пор в этом варюсь.

– Что собой представлял Rap.ru тогда? Вам давали полную свободу?

– Так же, как и во Flow, в Rap.ru мы работали дистанционно. Первые четыре месяца я занимался зарубежным рэпом, потому что в нем разбирался намного лучше, чем в русскоязычном. В принципе, когда я начинал на Rap.ru, я слушал только группу Krec и Лок Дога. Мне очень повезло, так как начало моей работы совпало c развитием русского рэпа.

Первые четыре месяца я работал с Андреем Никитиным и Русланом Муннибаевым, потом подключился Коля Редькин и наш киевский редактор Андрей Недашковский – так сложился наш костяк.

 

«Тогда мне люди говорили: “Зачем ты слушаешь рэп? Это же одномерная музыка”. Сейчас эти же люди мне пишут: “А ты видел новый баттл?”»

 

– В 2014 году у вас произошел конфликт с руководством Rap.ru, после чего, собственно, и появился The Flow. Расскажи, что случилось?

– На определенном этапе возникло много разногласий между редакцией и людьми, которые владели сайтом. У них было свое отношение к некоторым артистам, которое мы не разделяли. И однажды нам просто отрезали доступ к админке сайта. Просыпаешься, хочешь опубликовать новость и не можешь, потому что ты в статусе обычного пользователя. Это были странные дни, потому что ты не понимал, есть ли у тебя работа, будешь ли ты работать на Rap.ru. С каждым из редакторов связались отдельно, потому что основной конфликт был с Андреем Никитиным, и предложили остаться. Но мы все вместе решили уходить и делать что-то свое. У каждого были свои причины, я ушел, потому что без Никитина меня вообще не было бы в этой сфере.

После чего мы создали огромный гугл-док, куда накидали идеи названий, концепты, чем это будет отличаться, и оперативно создали новый проект. Буквально 23-24 мая нас отрезали от админки Rap.ru, а Flow запустился 2 июня 2014 года.

– Настолько быстро сверстали целый сайт?

– Первая версия была очень простая и кривая. Это был такой бложик, где ты скроллишь вверх-вниз, разделов никаких не было. Там была самая неудобная админка, которую я видел, куда руками нужно было вписывать абсолютно все. Через год мы запустили вторую версию, на которой сейчас и живем. Она тоже далеко не идеальна, но намного больше похожа на админку современных медиа.

 

 

«На пике у нас миллион уникальных в месяц»

– Какая была первоначальная концепция The Flow?

– На Rap.ru был раздел «Другое», где мы публиковали музыку, которая была интересна нам, но не вписывалась в рамки традиционных понятий о рэпе. На The Flow мы поняли, что можем использовать этот раздел как концепцию всего сайта.

На Rap.ru сайт посещало 60-70 тысяч человек в сутки, здесь у нас в первые дни было 15-20 тысяч, и мы думали: «Неплохо, хороший старт», а потом свалились в 6 тысяч в день. Первые три месяца у меня вообще не было понимания, что у нас получится и мы обязательно выстрелим.

Потом стало все поправляться. Первая удача случилась с нами уже в первый месяц. Kass, участник AVG, готовился сесть в тюрьму и вел в твиттере заметки, которые мы взяли и объединили в один материал – получился такой дневник. Kass, кстати, недавно вышел и выпускает книгу о том, как сидел.

– Как изменилась редакция за эти четыре года? Вы по-прежнему работаете из разных городов?

– Да. Я работаю из Минска, Андрей Недашковский – из Киева, Коля, Руслан и Андрей – из Москвы, а Кирилл – наш новый редактор – вообще живет во Владивостоке. Он дает нам большой бонус в плане утренних новостей: когда мы просыпаемся, у Кирилла уже день, и он успел осветить новости, которые случились за ночь, преимущественно в западной музыке.

Вся наша работа организована через Slack, кроме этого у нас есть псевдорабочий чат в телеграме. В нем творится полный трэш: если бы мы его превратили в публичный канал, то было бы куча подписчиков, потому что через него проходят самые грязные и некрасивые инсайды про артистов.

– Какая аудитория у The Flow сейчас?

– На пике у нас миллион уникальных в месяц. Эта цифра, к которой мы стремимся и которую хотели бы преодолеть в этом году. Наша основная аудитория живет в России, затем идут Украина, Беларусь и остальные страны.

Из-за соцсетей всем медиа сейчас нужно перестраиваться. Например, в плане новостей мы не можем физически соревноваться с теми же «Рифмами и панчами» и «Новым рэпом», потому что создать пост в VK занимает 30 секунд, а в нашем случае – чуть дольше. Нужно как-то адаптироваться, затягивать не только голыми новостями, но и чем-то еще.

Наша сила – это комментаторы. Я реально часто слышу: «Захожу на Flow, чтобы посидеть в комментах. Там смешно и классно». Часть наших комментаторов пришла с Rap.ru, но появилось и огромное количество новых людей, которые уже сформировали свои тусовки и разрослись куда-то дальше. Часть комментаторов открыла паблик Flowmastaz. Самое ценное там – это переводы статей.

 

 

Деньги не проблема


– Как финансируется The Flow?

– На начальном этапе у нас был инвестор – человек, который работал с нами в том числе на Rap.ru. Он помог нам с серваком, сайтом. Сейчас у нас все хорошо с баннерной рекламой, также нас кормят спецпроекты. Два года подряд мы работали с Re:store, самым большим реселлером Apple в России, а также с Adidas, Viber и Tuborg.

– Удается ли тебе зарабатывать исключительно на Flow?

– Скажу так, что я всегда рад, когда появляется еще какой-нибудь фриланс. Так получилось, что наш главред Андрей Никитин также отвечает за музыкальный раздел «Афиши», поэтому периодически просит взять у кого-нибудь интервью.

– Предлагал ли кто-нибудь из артистов издаваться за деньги?

– Обычно такие предложения начинаются с прямого вопроса «сколько?». Мы отвечаем, что не работаем на финансовых условиях, и разговор на этом обычно заканчивается. По-моему, еще на Rap.ru кто-то предлагал штукарь.

 

 

Свежая кровь


– Как вы находите молодых артистов?

– Кто-то на кого-то натыкается. Например, «Пошлую Молли» Андрей Недашковский заметил случайно то ли за пару дней, то ли в тот же день, когда их запостил один из крупных пабликов. Мне, кстати, сперва они дико не понравились, но потом я понял, что что-то в этом есть. В итоге мы опубликовали, и они стрельнули. Или слышишь, что с этим рэпером записался такой-то чувак. Ты его послушал, понравилось, и стал плотнее за ним следить. Что-то артисты сами присылают. Например, группа «Озера» скинула нам дебютный клип за пару недель до выхода. Нам понравилось, и мы опубликовали. Конкретных механизмов нет, это естественная штука.

Если говорить про западных артистов, то, в принципе, если оставить на Soundcloud включенной кнопку play, то через пару часов ты наткнешься на что-то неизвестное, но классное. Также ищем в медиа. У огромного Complex есть ответвление, которое называется Pigeon&Planes. Они как раз таки концентрируются на менее известной музыке. Я их много читаю.

 

«Классно же, когда у школьников есть своя музыка»

 

– Кто, по-твоему, из артистов вот-вот стрельнет?

– Matrang, который спел про медузу, за*бет к концу года. Он большой-большой хитмейкер. Если говорить про беларусов, то мне больше всех нравится Kakora: у него неземная музыка и огромный потенциал. Будет здорово, если он его реализует.

– Как ты считаешь, прошла ли уже кульминация популярности рэпа?

– Я не думаю, что он исчезнет в ближайшие годы. Жанр стал полноценно развиваться и меняться в последние 5-6 лет. До этого гастролирующих артистов можно было пересчитать по пальцам одной руки. А сейчас? Откуда они все берутся? Это безумно круто! Вся эта молодая волна артистов никуда не денется. Фейсу 20 с небольшим, Фараону 22. Куда они исчезнут? У них только складывается база слушателей.

Я не понимаю, когда говорят про того же Фейса, что это музыка для школьников и что это плохо. Блин, музыка для школьников – это то, что становится впоследствии музыкой для не-школьников, развивается во что-то дальше. Классно же, когда у школьников есть своя музыка. Тоже самое и в Минске про «Бассоту» говорят. Это же офигенно: пусть школьники тусуются. Потом они вырастут и будут делать музыку еще лучше. Так и должно быть.

 

 

Как общаться со звездами?


– Ты часто берешь интервью у зарубежных музыкантов. Как к ним подкатить?
 
– Как правило, ты выступаешь даже не в роли посредника, а в роли инструмента: тебе пишут, что есть выход на такого-то артиста и ты можешь с ним поговорить в этот день вот эти 15 минут. Я не помню, чтобы отказывался делать интервью с зарубежными музыкантами, потому что это всегда что-то классное. Плюс я люблю английский, у меня редко появляется возможность с ним работать, поэтому это приятный бонус. Пообщаться с Diplo 20 минут по телефону – это же офигенно!

– Какой он по телефону?

– Крутой и отзывчивый. Когда же я брал первое интервью на английском, то дико волновался. Это был Action Bronson – большой бородатый американский рэпер, бывший повар. Я переживал, вдруг будет плохая связь, вдруг меня не будут понимать. В итоге все прошло хорошо: он меня слышал и понимал – для меня это стало даже открытием. Зашла речь, откуда я. Говорю, что не из России, а из Минска. Он такой: «О, прикольно, у меня DJ из Минска».

Худшее интервью, которое я брал своей жизни, – у Tyler, The Creator. Мне позвонили за день, сказали, что завтра утром нужно с ним поговорить. Даже не хромала связь, но он абсолютно не был заинтересован в нашем диалоге. Они ведь как делают: выделяется определенный пресс-день, когда много часов подряд артист по пятнадцать минут отвечает на плюс-минус одни и те же вопросы. Тайлер не был заинтересован, я нервничал, заикался, сказал какую-то мысль по поводу его последнего альбома, он не согласился и пять минут рассказывал, почему я не прав. А у нас всего двадцать минут. В итоге вышел текст, который мне безумно не понравился.

 

«Худшее интервью, которое я брал своей жизни, – у Tyler, The Creator»

 

После Тайлера мне дал пару дельных советов тогдашний главред «Афиши» Данила Трабун. Например, если ты пытаешься затронуть ключевую и важную тему, а человек уходит от ее обсуждения, к концу разговора большинство спикеров обычно раскрывается и куда активнее идет с тобой на контакт – тогда тебе можно будет еще раз аккуратно к ней вернуться, и артист, возможно, ответит тебе хоть что-нибудь.

– С кем из артистов тебе сложнее всего было общаться?

– Тайлер – из зарубежных. Из русскоязычных все оставляли приятные впечатления и легко шли на диалог. Боялся брать интервью у ЛСП, потому что мы хорошо знакомы с Олегом с самого начала его карьеры. Когда ты берешь интервью у знакомого, это может негативно сказаться на тексте. Но там все прошло хорошо.

– Кто-нибудь из артистов угрожал тебе за негативную оценку?

– У меня был единственный жесткий разговор по поводу рецензии, когда у Джамала из «ТГК» вышел сольник в 2013 году. Каждый абзац моего текста заканчивался тремя банально рифмующимися словами. Это была такая пародия на то, как Джамал рифмует. И если в первом абзаце это было смешно и забавно, то на протяжении двенадцати абзацев это превращалось в конкретную издевку. Тогда мне казалось, что я очень смешной и это потрясающий текст. Через два дня после публикации мне звонит Джамал: «Что это? Зачем это? Мне неприятно». И действительно, рецензия не просто критиковала его плохой альбом, а высмеивала его как человека. Мы отредактировали текст с пометкой об изменениях. После этого общались с ним, все было в порядке. По-моему, это была единственная негативная реакция на тексты.

 

 

«Самый читаемый пост последних двух дней – “Сколько стоит реклама у Дудя”»

Лучший баттл на Земле


– Как тебя позвали на Versus?

– Ресторатор написал в редакцию и спросил, кто из нас может поехать. Я не был в Питере тысячу лет, поэтому вызвался. Там мы много пили, мало спали, а догуливать пришли на баттл. Результат вы видели в мемах.

– До и после баттла ты осознавал, что он будет самым крутым в истории «Версуса»?

– Нет, конечно. Johnyboy на тот момент был заметным в этой сфере артистом, а Мирон постепенно превращался в того Оксимирона, которым он является сейчас. Я понимал, что будет круто, насколько будет круто – и близко нет. Мне до сих пор кажется, что это лучший баттл Мирона в принципе. И Johnyboy был хорош на самом деле. Я никогда его толком не пересматривал, но опыт классный: Versus живьем сильно отличается от того, что ты видишь на видео. Он намного бодрее и активнее. Это касается и «Версуса», и баттлов, которые проходят в Минске.

– Ты судил Minsk Independent Battle. Сколько раз?

– Почти все. Здорово, что они у нас есть. Конечно, к уровню пока есть много вопросов, но в целом это хороший жанр, в котором что-то есть.

– Чувствуется ли какой-то спад популярности баттл-рэпа?

– Это от персоналий зависит. Когда проходили полуфиналы Fresh Blood, всем было пофиг. Тех людей, которые строчили или строчат свои мнения по поводу баттла Гнойного и Оксимирона, тогда не было. Потому что им все равно, они приходят за вывеской. Но в этом нет ничего плохого. Градус помешательства, которое случилось в августе и осенью 2017-го, стал пониже. Люди, которые обычно этим не интересуются, побаловались и поняли, что это такое.

 

 

Вопросы из зала


– Какая основная фишка The Flow? Что вас отличает от других медиа?

– Дело в том, что нет других медиа, которые работают в той же сфере, что и мы. Мы можем себя сравнивать с пабликами, которые пишут о музыке, условно, с Fast Food Music. Мне нравится то, о чем они пишут, но при этом их невозможно читать. Мы хорошо пишем и хорошо знаем то, о чем мы пишем. Плюс многие заходят в комментарии угореть с мемасов.

– Как сложилось ваше комьюнити комментаторов?

– Мне кажется, что определенную роль сыграла платформа Disqus с их рейтингом комментариев. Люди начали понимать, что, когда ты смешно пошутишь, а не спетросянишь, то вылезешь в топ. Также там периодически складываются классные дискуссии, которые часто остаются незамеченными. Людям интересно общаться друг с другом, форумы с большего умерли, а комменты позволяют получать ощущение комьюнити.

– Какой пост The Flow набрал больше всего просмотров?

– Хороший вопрос, на который я не знаю ответ. Слово «Оксимирон» пользуется популярностью: если оно есть в заголовке – это будет один из самых читаемых постов дня. У баттлов высокая посещаемость. Будут читать про Канье Уэста, политику, околополитику, про персоналии, которые на слуху. Дудь – еще одно слово на которое кликают. Самый читаемый пост последних двух дней – «Сколько стоит реклама у Дудя», при этом с отрывом в 2-3 раза.

– Какой пост, не связанный с музыкой, вы поставите?

– Внутри редакции мы всегда себя позиционируем как сайт не только о рэпе. Ибрагимович вышел за «Лос-Анджелес Гэлакси» и сделал там очередное чудо – об этом нужно написать, потому что это классно. Мы ориентируемся на то, что может быть интересно нашей молодой, думающей аудитории.

 

 

– Что надо сделать беларусскому рэперу, чтобы вы о нем написали?

– Записать классную музыку, выпустить хороший клип. Таких беларусских артистов мы публикуем. Например, Никиту Мастяка, который ориентируется на олдскульный рэп, но при этом смотрит куда-то вперед. Мне нравится музыка Бакея, про Какору я уже говорил.

– Уехал бы ты в Москву, если это было бы нужно для редакции?

– Я бы подумал и, наверное, поехал, потому что я многим обязан этой редакции и всей команде. Но до того момента, пока у меня будет возможность жить в Минске и работать на Flow, я не хочу никуда переезжать. Мне комфортно здесь и нравится, что происходит в городе и с городом последние пару лет.

– Главный вопрос комментаторов: когда будет меньше новостей и больше статей?

– Больше статей – это круто, но многие не понимают, что статьи – это зачастую невостребованная история. Ты пишешь классный лонгрид на абстрактную тему, который не будет связан с актуальными событиями последних недель, публикуешь, а читательского отклика никакого. Хочется работать именно с откликом и находить баланс между ними. У нас не всегда это получается и есть над чем работать.

– Берете ли вы в команду молодых авторов?

– У нас сложившаяся команда и нет возможности взять к себе на фултайм. Хотя, например, Кирилл, который работает с нами с конца прошлого года, пришел из комментаторов: он активно, классно комментил, не всегда положительно, но всегда дельно.

– Если вам пришлют классную статью, возьмете?

– Да, от контента никто никогда не отказывается.

– Как ты считаешь, есть ли сейчас такое понятие, как музыкальная журналистика, или это дело прошлого, когда были серьезные критики? Являются ли музыкальной журналистикой блоги и влоги на музыкальную тему?

– Раньше из-за того, что источников информации было намного меньше, они весили больше. Они были окошком, через которое можно было посмотреть на то, что происходит в музыкальном мире. Сейчас эта роль сильно изменилась, потому что тебе не нужен никакой журналист, автор или сайт, чтобы о чем-то узнать. Хорошая, актуальная музыка пробьется и так. Есть артисты, которым никто не помогал и которых никто не публиковал до момента, когда они уже сами стали собирать вокруг себя шум. Тот же Фейс стрельнул до того, как о нем стал писать Flow или другие паблики. Мне кажется, что понятие музыкальной журналистики до сих пор существует, только ее роль сильно изменилась: тебе приходится спускаться с чванливой и снобской позиции, когда ты на все сверху вниз смотришь, на уровень «один со всеми» и параллельно вместе со всеми что-то высматривать и о чем-то высказываться. Условно, то, что я написал, чувак в комментах может разложить на пять абзацев и объяснить, почему я не прав. И это может быть круто и интересно.

– Тебе так больше нравится?

– А я никогда не существовал в пространстве, когда можно было сверху вниз на кого-то смотреть. Я вырос на форуме Rap.ru, а форум – это место, где ты на равных со всеми общаешься. Когда ты учишься общаться в интернете через форум, намного проще с комментаторами взаимодействовать.

 

 

– Куда делась рубрика «Что читать на выходных»?

– Это нужно спросить у нашего главного редактора, он ей занимался. Мне она тоже очень нравилась, особенно когда публиковалась не вечером в воскресенье, а в субботу утром.

– У нас есть две женщины: одна вышла замуж (Ратаковски), вторая стремительно полнеет (Катя Кищук). Что нам делать дальше?

– Ратаковски разбила сердца всей редакции, но есть еще Дуа Липа, потрясающая британская певица, теперь мы постим ее фотографии.

– Тебя когда-нибудь тошнило от музыки?

– У меня был период, когда мне казалось, что я стал уставать и одновременно отставать от того, что происходит. Но он сам собой закончился где-то через месяц.

– Звезда номер 1 в мире?

– Дрейк.

– Кто твой парикмахер?

– Красился я по знакомству, стригусь у одной и той же женщины лет двадцать.

– Lil Pump, Lip Peep, Lil Дождь – выбери лишнее.

– Паша Техник (выкрик из зала).

 

Читай также:

Как устроено Brutto: открытое интервью с Антоном Азизбекяном

Макс Старцев: открытое интервью

 

 

 

Этот материал сделан при поддержке МТС.
 

«МТС Music» – удобное приложение для прослушивания музыки. Самое важное, что тебе нужно о нем знать: больше 20 миллионов треков, система подсказок и рекомендаций, а также возможность создания собственных плейлистов. Первые 30 дней услуги – бесплатно, дальше – 0,22 BYN в сутки. Интернет-трафик для проигрывания музыки через приложение бесплатный!

 

   Зайди на сайт «МТС Music» или скачай приложение в App Store и Google Play.

Фото – Таня Капитонова

ЧУП «Проспектпресс», УНП ‎101520868

Прэм’ера кліпа: Applepicker танчыць у Асмалоўцы і пад «кукурузінамі»

Прэм’ера кліпа: Applepicker танчыць у Асмалоўцы і пад «кукурузінамі»

Гісторыя пра бесклапотнага лайдака ў душэўных менскіх лакацыях.

Ад аўдыякасеты да Мексікі  – шлях гурта Nürnberg

Ад аўдыякасеты да Мексікі – шлях гурта Nürnberg

Як сабраць 6,7 мільёнаў праслухоўванняў трэкамі па-беларуску?

Дом, который построил Никита Орлов. Каким получился новый альбом Applepicker

Дом, который построил Никита Орлов. Каким получился новый альбом Applepicker

Участник «СОЮЗа» рассказывает про каждый трек своего сольника.

Сберечь тепло. Как живет Макс Корж?

Сберечь тепло. Как живет Макс Корж?

Как поменялся самый популярный беларусский артист за последние годы?

Семь лучших беларусских альбомов 2022 года

Семь лучших беларусских альбомов 2022 года

Музыка, которая лечит.

9 главных событий беларусской сцены последнего времени

9 главных событий беларусской сцены последнего времени

Сразу несколько кандидатов на звание «альбома года».

Чем дышит беларусская музыка последние месяцы?

Чем дышит беларусская музыка последние месяцы?

Появляются классные вещи.

Фоторепорт: #mybloodyfestival в Лукишской тюрьме

Фоторепорт: #mybloodyfestival в Лукишской тюрьме

Десакрализация места с мрачной историей.

Stazhery, Виталий Артист, «импли» – кто еще выпустил новую музыку?

Stazhery, Виталий Артист, «импли» – кто еще выпустил новую музыку?

Рассказываем о новых релизах и начинаем планировать лето.