Спектакли в Zoom и The Sims: что дальше?

 

Алла Шендерова – журналистка, театральный критик, редакторка журнала «Театр», корреспондентка газеты «КоммерсантЪ» и портала The City. Окончила РГГУ (факультет информатики) и ГИТИС (театроведческий факультет). Авторка нескольких сотен статей о проблемах современного театра в профессиональных и общественно-политических изданиях. Преподавательница Британской Высшей Школы Дизайна (курс «История современного театра»), член Международной Ассоциации Критиков IACT.

 

«Когда я поступила в ГИТИС, я успела поработать в театре в разных качествах, начиная с уборщицы, поэтому меня всегда смущало: как же эти люди, которые никогда не работали внутри театра, будут им заниматься, если они не были там, с другого входа, не завернули ни одного винтика, не сдули ни одной пылинки, ни разу не посмотрели в зал со сцены».

 

 

 Что показывают онлайн и насколько это удачно? 

 

 1. Старая постановка. 

Театры вынимают из запасников знаковую продукцию в записи и предоставляют к ней доступ. Иногда возникает резонанс: появляется такое ощущение, что спектакль вышел заново, хотя он существовал давно, а сейчас мы просто о нем вспомнили.

Когда мы куда-то на спектакль приходим, проще понять, как его смотреть: можно на кого-то ориентироваться, что-то у кого-то спрашивать. Когда же смотришь спектакль в одиночку, сориентироваться сложнее. Здесь нет подсказок из зала – приходится больше думать, какие чувства и эмоции увиденное у тебя вызывает.

 

 2. Премьера, которая происходит одновременно онлайн и офлайн. 

Такая практика уже есть, и в дальнейшем она будет развиваться, но нужно еще научиться хорошо снимать спектакль – и не с одной-двух точек, чтобы не навязывать зрителю свой взгляд на происходящее на сцене.

В 2008-м я стала работать на портале Infox.ru, где подразумевалось, что я должна не только писать о театре, но также снимать и монтировать короткие ролики. Я ходила на спектакль дважды: один раз на прогон, куда пускают с камерой, а второй раз на показ, куда пускают критиков. И я столкнулась со сложной ситуацией, когда мы, например, шли снимать современный танец. Просматриваю, что снял оператор, и понимаю, что он снимал только верхнюю часть всех танцовщиц. Я в полном отчаянии! Нахожу другого оператора, мы идем с ним на спектакль опять. Просматриваю, что снял второй оператор, – а он снимал только ноги.

 

 3. Коммерческий спектакль. 

Десять лет назад в Европе и Америке появилась качественная съемка, но снимали в основном оперу и коммерческое искусство. В СНГ практика пришла еще позже.

Первыми качественную съемку освоили англичане – так появился Theatre HD. Качественная съемка – дорогая, поэтому сейчас есть много хорошо снятых европейских коммерческих спектаклей. Когда их смотришь, можно получить адекватное представление о том, что происходит на сцене.

 

 

 Какой театр возможен на карантине? 

Смерть театра предсказывали начиная с Античности. Когда появилось кино, стало ясно, что театр «умрет безусловно» – но вместо этого он с жадностью пылесоса всасывает все лучшее из других медиа и продолжает жить. За время самоизоляции в интернете появилось множество онлайн-спектаклей – не трансляций, а именно постановок, сделанных в сети и для сети. Форма онлайн-спектаклей может быть самой разной – для достижения разных целей. Если ты видишь что-то новое, то попробуй подумать: а что – какие возможности – тебе может дать эта новая форма?

 

 Zoom-спектакль 

Платформа Zoom привлекательна тем, что в ее окошках может появляться сразу несколько персонажей, причем в реальности актеры могут находиться далеко друг от друга. Например, в киберспектакле Семена Александровского «Брак 2.0» сама форма работает на содержание: герои пьесы Аси Волошиной разговаривают в Zoom’е, находясь в разных точках земли.

 

 Спектакль – life simulator game 

Форма может выразить тоску по привычному театру. В этом году появился спектакль в форме The Sims 4: в пространство «Симсов» помещаются герои, копирующие реальных актеров Мастерской Брусникина, а одна из выстроенных внутри игры локаций – вход в московский театр «Практика», где сейчас играет Мастерская Брусникина.

 

 Спектакль-инструкция 

Спектакль «9 движений» Rimini Protokoll и компании «Импресарио» помогает иначе взглянуть на наш собственный дом, в котором мы оказались заперты во время локдауна. Ты никому не показываешь картинку, и в твой дом никто не проникает – это спектакль в наушниках, аудиоинструкция. Тебя просят выглянуть в окно или лечь на пол, выйти из входной двери и вернуться обратно. В итоге ты начинаешь смотреть на свой дом иначе – и слушать его.

Спектакль Елены Решетниковой «На расстоянии» сделан в форме телефонного разговора. Это импровизация в рамках заданных обстоятельств. Надо заранее выбрать: кто тебе звонит (парень или девушка), какой профессии и в течение какого времени вы знакомы. Ты вроде бы ведешь разговор не от себя, а от придуманного персонажа, но актриса на том конце провода все равно проникает в тебя, беседа становится все более и более личной – и ты (я!) почему-то начинаешь ей доверять. За полчаса спектакля по телефону мы сильно сблизились – и потом, когда мы встретились с этой актрисой на каком-то мероприятии, кинулись друг к другу чуть ли не с объятиями.

 

 Спектакль-анкета 

Ощущение, что компьютер тоже может тебя обижать, – это достаточно сильное ощущение. Оно появляется после цифрового спектакля Габбилена Галычева «A.I.Q. Test», оформленного как анкета в Google Forms. В какой-то момент компьютер становится абьюзером: он задает тебе один и то же вопрос помногу раз, заставляя ответить так, как ему хочется. Потом компьютер слегка «втирается в доверие» и начинает говорить, что ты ему не очень и нужен. Некоторые мои коллеги злились: на что мы потратили полчаса и был ли это театр? Но ведь вы всегда могли закрыть анкету – а вы продолжали отвечать на раздражающие вас вопросы.

 

 

 Когда театр приходит в твой дом: разве это нормально? 

Появляется много этических вопросов о приватном пространстве, телесности и использовании тела в киберпространстве.

На спектакле в Zoom’е ты часто становишься соучастником – и это требует от тебя смелости. Когда мы сидели по домам, Rimini Protokoll сделали спектакль «Call Cutta at Home». Нас человек двадцать, мы разговариваем с двумя бывшими сотрудницами колл-центров, и в какой-то момент они говорят нам, участникам: «А давайте каждый из вас заварит чай и покажет нам свою кухню». Я пришла на спектакль – и у меня без предупреждения просят доступ к моему личному пространству. Чувствую сопротивление: не хочу вставать, не хочу заваривать чай, я вас к себе в дом не звала.

Во время виртуального спектакля «Cloudme» Марии Пацюк и Николая Мулакова один из участников по желанию предоставлял доступ к своему компьютеру – и все файлы выводились на общий экран. Сначала мне это показалось даже скучным: кто-то копается в компьютере, а я должна на это смотреть. Но потом техника синхронизировалась – и те фото, которые были на телефоне у девушки, предоставившей доступ, оказались в компьютере. Там не было ничего интимного, но это вызвало у нее такое напряжение, что она стала плакать. Этот момент нарушения интимности вызывает очень сильную реакцию. В каком-то смысле «Cloudme» похож на перформансы Марины Абрамович, где она раскладывала всякие опасные предметы, ложилась – и наблюдала, насколько далеко могут зайти зрители. Как известно, на одном из таких перформансов – «Ритм 0» – ее чуть не застрелили.

Швейцарский перформер Симон Сенн купил цифровую 3D-копию тела одной девушки. Она сама позволила себя отсканировать и выставить этот скан на продажу, но когда Сенн задумал сделать что-то с копией в театре, то перед ним встала уйма вопросов, в том числе – этических: что можно делать с виртуальным телом реального человека? Сенн нашел в Англии «оригинал» – Ариэль Ф., с которой была сделана копия, и в итоге его перформанс превратился в Zoom-разговор с этой девушкой: что она чувствовала в этой ситуации, как относится к своей цифровой копии, до какой степени она готова, чтобы эту копию использовали разные люди, и представляет ли она, как они вообще могут ее использовать? Спектакль стал не демонстрацией возможностей 3D-копии тела, а поводом для разговора про этические аспекты использования 3D-копии тела реальной личности.

 

 

 Как отличить театр от не-театра? 

Каждый раз, когда появляется что-то новое, раздаются голоса: «Театр это или не театр? Что с эти делать? А докажите, что это театр! А почему это театр?» Основная часть того, что происходит сегодня в искусстве, выстроена так, что главное действие происходит не на сцене, а в самом зрителе. Если со мной что-то происходит и я прихожу к финалу измененной, то да, это театр. Например, во время «A.I.Q. Test» я раздражалась, мне казалось, что я обмениваюсь с кем-то эмоциями, а к финалу я пришла другой, отличной от себя в начале.

 

Фото: из архива «ТЕАРТ»