Хабарстан: сколько стоит пропаганда?
- 29.01.2018
- 8180
За последние три года Казахстан потратил на пропаганду в СМИ около 400 миллионов долларов. Пресса подсаживается на «иглу» госзаказа – исчезает свобода слова. Активисты придумали, как об этом рассказать внятно, и запустили проект «Хабарстан» – кривое зеркало казахстанской действительности. Проект призывает налогоплательщиков отказаться от бессмысленных трат на пропаганду и подписать петицию президенту. Мы поговорили с казахстанскими активистками Дианой Окремовой и Гульмирой Биржановой о том, как топить за прозрачность госзаказа в СМИ, чтобы услышали все.
С кем говорим?
Диана Окремова, директорка фонда «Правовой медиа-центр», и Гульмира Биржанова, юристка фонда «Правовой медиа-центр», уже более пяти лет защищают права журналистов в Казахстане и проводят обучающие мероприятия о безопасности в интернете.
За что борются?
За реформирование системы государственной информационной политики в СМИ. Активистки считают, что необходимо перенаправить деньги налогоплательщиков на решение на самом деле важных проблем и задач, а не вливать их в СМИ, которые занимаются пропагандой.
Наследие советской пропаганды
– С чего все началось?
– Пять лет назад у нас появилась «голубая мечта» – отменить систему государственного финансирования прессы и сделать возможным развитие СМИ как бизнеса в Казахстане, а не как инструмента пропаганды. Уже более пяти лет мы работаем и понимаем, что это нереально, но хочется внести хотя бы немного ясности в эту систему.
Мы мониторим, как пресса финансируется государством. Что это значит? Система берет начало в Советском Союзе, когда была распространена пропаганда. К счастью, мы ушли из СССР, но, к несчастью, не ушли от пропаганды. Захватили ее с собой в современный и развитый Казахстан.
– И как выглядит эта система сейчас?
– Ежегодно Казахстан тратит порядка 150 миллионов долларов на финансирование прессы. Эти деньги распределяются между небольшим количеством газет, журналов и телеканалов.
Система непрозрачна, абсолютно непонятна. Из года в год 90-95% всех СМИ Казахстана получает деньги, но никто не оценивает эффективность этих вливаний. Но раз это деньги налогоплательщиков, мы бы хотели знать, насколько эффективно они тратятся. В онлайн-базе мы собираем всю информацию о том, кто на что и кому давал деньги.
Власть завоевывает лояльность СМИ, чтобы они хорошо и красиво писали о действующем правительстве и о парламенте. По сути, государство покупает молчание медиа.
«По сути, государство покупает молчание медиа»
– Получается, это большое поле для процветания коррупции?
– Конечно. Данные Transparency International показывают, что примерно 25% бюджета стран уходят в тень. Во-первых, нет осязаемого продукта, который можно пощупать. Государство платит за слова, тексты, эфир, а это очень нечеткие и неконкретные понятия. Их пользу измерить невозможно.
В своих отчетах СМИ замеряют количество квадратных сантиметров текста в газетах или на сайте и количество эфирных минут. Согласитесь, это полнейший абсурд – измерять воздействие на сознание граждан таким образом.
«Любой человек – это уже СМИ»
Как поменять медиарынок Казахстана
– Обрисуйте медиарынок Казахстана.
– Объем рекламного рынка равен объему госзаказа. По сути, в Казахстане главный рекламодатель – государство. Основной аргумент, из-за чего государство не снижает объем госзаказа, такой: в СМИ кризис, рекламы мало, им надо как-то выживать, поэтому мы их поддержим.
Журналисты, которые работают в государственных СМИ, – умные люди. Они прекрасно понимают абсурдность этого процесса, но вынуждены работать. У них нет выбора. Они не могут куда-то уйти. В регионах сейчас зарплаты в медиа порядка $ 200-400. В столице – около $ 500-600. Регион региону рознь, но вот в сельских и районных газетах дела обстоят не очень хорошо.
В Казахстане есть независимые СМИ, например, «Радио Азаттык», «Наша Газета», «Уральская неделя», «Газета Диапазон». Госфинансирования они не получают.
– В России блогер приравнивается к СМИ, если его аудитория более 3000 человек. Как у вас с этим дела?
– У нас сделали лучше и обошли это ограничение: просто приравняли Facebook и весь интернет к СМИ. То есть любой человек – это уже СМИ. Мы с этой нормой боролись, но ничего не смогли сделать.
– С чем чаще всего связаны уголовные преследования за публикации в СМИ?
– Чаще всего – с публикациями на Facebook. У нас в Уголовном кодексе есть статья 174 «Возбуждение социальной, национальной, родовой, расовой, сословной или религиозной розни». По ней к ответственности привлекали и привлекают гражданских активистов, блогеров, журналистов.
Если вы будете писать в Facebook: «Давайте завтра соберемся», – это могут расценить как призыв к несанкционированному митингу и привлечь к уголовной ответственности.
По этой статье практически нет оправдательных приговоров. Если человек попадает под нее, то он получает срок. Министерство хочет ужесточить закон о СМИ и ссылается на то, что журналисты не проверяют факты и публикуют недостоверную информацию.
– Какая сейчас повестка в медиа?
– Проблемы в СМИ особо не освещаются. Наоборот – все хорошо. Государственные СМИ делают материалы о том, как эффективно работают чиновники, как хорошо жить в Астане, как добросовестно трудится полиция. Но в реальности жители страны часто сталкиваются с совершенно другим отношением.
Есть и запретные темы. Например, недавно произошла забастовка шахтеров в Карагандинской области. В первые сутки ни одно СМИ, кроме независимых, не осветило этот вопрос. Даже крупные национальные каналы игнорировали тему. Хотя масштаб забастовки был колоссальный: более 400 шахтеров сидели под землей на протяжении трех суток и не выходили. Они требовали повышения зарплаты, но официальные СМИ об это не писали.
– Какой механизм для изменения медиарынка предлагаете вы?
– Понятно, что сейчас поменять систему полностью не получится. Мы хотим сделать процесс госзаказа максимально открытым и прозрачным. Важно, чтобы налогоплательщики видели, какие материалы создаются за счет бюджета, кто сколько получает, на основании каких критериев эти деньги им присваиваются.
СМИ необходимо публиковать ежегодные подробные отчеты не только перед правительством, но и вообще перед гражданами: куда тратят эти деньги и на что они уходят. И тут надо перейти к Хабарстану.
«К счастью, мы ушли из Советского союза, но, к несчастью, не ушли от пропаганды»
Республика Хабарстан
– Что такое Хабарстан?
– Это пародия на систему финансирования масс-медиа в Казахстане. Создатели сайта призывают налогоплательщиков отказаться от бессмысленных трат на пропаганду и подписать петицию президенту.
– Как создавался проект?
– Идея Хабарстана пришла инициативной группе, которая состоит из правозащитников и журналистов независимых СМИ. Вся профессиональная информация есть в базе, но если человек не разбирается, то получает просто цифры, без сравнений.
Нужно было привлечь внимание общества, простого народонаселения, и в первую очередь налогоплательщиков, чтобы показать, сколько денег уходит из налогов именно на Хабарстан. При поддержке активистов мы подготовили анимационный ролик на эту тему. Поскольку сейчас востребована визуализация, мы решили сделать Хабарстан в таком формате.
– Кто был в команде?
– Проект помогали делать около 10 гражданских активистов из Казахстана. Визуализацией занималась Даша Sheeborshee, которая полностью подготовила оформление сайта и страницы на Facebook. С текстами нам помогали копирайтеры.
«Государственные СМИ делают материалы о том, как эффективно работают чиновники, как хорошо жить в Астане, как добросовестно трудится полиция»
– Как вообще реагировали на Хабарстан?
– Сайт не заблокировали. О запуске проекта написали все СМИ, которые не получают госзаказ. Мы ориентировались прежде всего на аудиторию в Facebook, создавали массовость в соцсетях. Сейчас хотим еще активизировать его в инстаграме. Запуск совпал с обсуждением принудительной подписки, поэтому люди рассказывали и о Хабарстане.
– Какая сейчас ситуация с распределением бюджета?
– Теперь часть денег распределяется не по госзакупкам, а специальной комиссией. На сайте Министерства информации и коммуникаций повесили правила распределения и методику. То есть они создали документы, которые вносят немного ясности в то, что происходит. И с одной стороны, процесс стал более прозрачным. С другой – у нас случился инцидент: Министерство отказало нам предоставлять информацию о госзаказе. Нам сказали, что это информация ограниченного доступа. Получается, они делают шаг вперед и два назад.
Сайт Хабарстана Хабарстан в Facebook
Визуал by Sheeborshee