«Негатив – это бесполезная история». Чем живет Kipah?
Если ты живешь в Минске и не боишься выходить по выходным из дома, то точно знаешь, кто такой Егор Kipah. А если вдруг нет, зайди в сторис инстаграма: твои друзья точно репостили что-то из его 15-секундных рейв-скетчей.
Егор – тот самый чувак, который просит вас «дуриться» на очередной «Бассоте», дарит тебе стикеры и уходит с тусовки, когда остальные успели после нее проснуться, и уже четвертый год организовывает главную вечеринку лета – «Именины».
Но наше интервью – в последнюю очередь о «Бассоте». Мы решили поговорить с Егором о том, что есть в его жизни помимо нее. Получился масштабный разговор о благодарности маме, работе в дизайне и проблемах, с которыми сталкивается менеджер молодых талантливых беларусских музыкантов.
«Меня воспитала мама, показала мне принципы устройства мира и как в нем надо жить»
– В начале года ты ушел с работы. Почему?
– Раньше я работал дизайнером в Jazz Pixels. Очень крутые чуваки, одна из тех компаний, где есть чувство семьи. Я уходил оттуда не потому что было неприятно с ними работать, а потому, что много времени отнимала «Бассота», и я хотел заниматься ей еще больше, поэтому спрыгнул. Я долго шел к этому решению, а потом внутри себя его принял: «Чувак, увольняешься. Пусть будет чуть меньше денег и возможностей, но фриланс никто не отменял». Я ухожу, и через два дня меня зовут в Lemon вести шоу. Все, готово, вот столько-то бабок буду получать ежемесячно. Оказывается, так можно было.
– Как ты попал в дизайн?
– Какой-то период времени я не ходил в школу, и у меня было много свободного времени. Сначала я играл в «контру», потом в PlayStation. И наигрался в игры, когда понял, что хочу заняться чем-то еще. Моя сестра тогда училась в архитектурно-строительном и попросила помочь ей в 3D Max, мне 18 еще не было. Начал немного заниматься им. Потом играл в Need for Speed: Underground, вырезал тачки и выкладывал на форумах волпейперы. Помню, как меня там обсирали, а я бесился: «Блин, я же клево сделал». Долго сидел и прорабатывал туториалы, валил картинки. Было интересно: вот ты провел линию. Как сделать ее светящейся неоном?
В один прекрасный день мама сказала, что ее знакомые ищут иллюстратора. И я попал в Artox, у них тогда был офис на «НЛО». Я тогда представления не имел о дизайне. А мне говорят: «Садись, будешь рисовать упаковку для сушеной рыбки». У меня дома стоял здоровенный экран, а тут мне дают планшет в руки: «Моя работа заключается в том, что я буду сидеть и целый день рисовать? Погнали!»
И постепенно у меня стал вырабатываться вкус. В Artox есть чувак, Максим Михалев. У него тонкое чувство вкуса, он хорошо чувствует тренды в дизайне. Если он говорит, что вещь станет актуальной через полгода, так и случается. И Максим помог мне выработать чувство стиля. Понять, что и как работает.
– Высшее образование нужно сегодня?
– У меня дома лежит диплом об окончании базового курса графических работ – и все. Все зависит от сферы. Если взять что-то современное, тот же дизайн, в университетах тебе могут дать основы, но там не успевают за технологиями. Учебники должны обновляться каждые полгода. Все постоянно меняется. Тебе просто нужно изучить инструмент по тем же туториалам. И развивать вкус, чтобы ты чувствовал пространство.
«Если вдруг наступит самый черный день, я могу пойти в офис валить дизайн для продуктовых»
– Как дома реагировали на то, что в универ ты не собираешься?
– Я очень благодарен маме. Она приложила усилия, чтобы я попал в хорошую школу. И там что-то не вышло. Сперва говорила читать книжки, а потом увидела, что я не заинтересован, и не стала меня топить. Если вдруг наступит самый черный день, я могу пойти в офис валить дизайн для продуктовых. В дизайн можно вернуться в любой момент: уйти в IT.
– На чем ты сейчас зарабатываешь?
– Самый сок – это Lemon.
– А рекламная движуха?
– Ты про инстасторис? Нет. Мне уже сказала девочка, что все рекламные компании в Беларуси начинают с тобой работать с 10 тысяч подписчиков. У меня пока 5,7. Но это дурацкая история: есть инстаграммы ребят, где нет ничего, кроме рекламы. Понятно, что человек живет на этой монете, но это неинтересно. Было бы круто, наберись у меня 10 тысяч, и я мог бы интегрировать все эти ссылочки, потому что есть куча крутых ивентов, которые я бы с радостью продвигал. Но картиночки с косметикой – нет.
– «Бассота» приносит что-нибудь?
– Удовольствие. Пока что это только вкладывание. Недавно обсуждали с остальными: вкладывая туда так много, получаем большой фидбэк. Я заметил, как стала меняться культура. Это видно, когда три года назад на вечеринке в пять утра у тебя было 20 близких человек, а сейчас там 300 человек, все трезвые, хотят танцевать, прыгать и дурить.
– Расскажи про семью.
– Я, моя старшая сестра и мама. Батю я не видел особо, классическая черная семья. К бате не испытываю никаких негативных эмоций. Меня воспитала мама, показала мне принципы устройства мира и как в нем надо жить.
«Таких талантливых ребят, как в Минске, я не вижу больше нигде»
Китай: от брейкданса до работы учителем английского
– Ты учился в Китае полтора семестра. Зачем?
– Я повредил колено, когда взламывал крышу, на которую хотел отвести одну колумбийскую малышку и показать ей рассвет. После этого не смог танцевать и начал заниматься аниматорством. Ты просто тусуешься по клубам и бухаешь с китайцами. А потом я перебухал и понял, что хочу попробовать другой флоу. И пошел учиться. Изучал язык, потому что сначала нужно пройти четырехлетний курс китайского языка. Первый семестр было прикольно. Ты все улавливаешь, вечером прописываешь один иероглиф 50 раз. А во втором семестре все удваивается. Самое дурацкое, когда ты не успеваешь и видишь, как вся группа улетела очень далеко. Препод просит прочитать, что написано, а ты знаешь пару иероглифов. Стал просто фрилансить и кайфовать от всего.
– Ты уезжал в Китай танцевать брейкданс на три месяца, а в итоге остался там на три года. Как это получилось?
– Был момент, когда мы уже сидели на чемоданах. На карточке – косарь баксов. И надо было выбрать: либо мы едем домой и продолжаем висеть все с тем же ничем, либо пытаемся что-то размутить в Китае. И мы с Олегом решили остаться. Как оказалось, не зря.
– Самая необычная работа, которая там была?
– Я ехал в Китай, не зная английского языка. И на каком-то моменте преподавал его детям в китайском детском саду. Для меня это была невероятно. Китайские дети очень прикольные. Как обычные дети, только китайские. Ну и сама движуха: ходишь, играешь с детьми, поешь с ними песни. А тебе за это бабки платят.
– До поездки в Китай ты не пытался ничего организовывать в Минске. Что изменилось?
– Зарядился там энергией. Жизнь была такая, что за неделю ты облетал семь разных городов. В каждом у тебя пьянка-гулянка, постоянный движ. В Шанхае туса была каждый день. А потом приезжаешь сюда и спрашиваешь, куда сходить. А ничего нет. Как так? Это же весело. Люди получают позитивный опыт: танцевать, общаться, делиться энергией. Так и началось.
– От алкоголя и мяса тоже в Китае отказался?
– Нет, здесь. Один раз в ресторане объелся мясом так, что уснул на полчаса. Организм всю энергию отправил на переваривание мяса. Отказался, и стало полегче. С алкоголем меня перевернуло, когда я увидел пьяную тусовку со стороны. Люди разные, кто-то раскрывается таким образом. А когда трезвеют, закрываются обратно. И я подумал, может, лучше сразу открыться? Могу честно сказать, через полгода после того, как перестал пить, мыслительный процесс абсолютно поменялся. Мысли, размышления, умозаключения. Плюс у меня была пару историй с бухлом: когда меня чуть не зарезали, когда ехал пьяный на тачке в Жодино.
«Чтобы продвигать артиста, нужны деньги»
– Сколько выступлений было у Бакея в этом году? Есть ощущение, что он давал концерты каждые выходные.
– Нет, чуть пореже. Но это круто. Артисту полезно выступать. Он перестает напрягаться и переживать из-за количества зрителей. И концентрируется на самих песнях. Пропадает мандраж. Выступления получаются профессиональными и честными по отношению к людям. Лайв-выступление круче музыки в наушниках. Если человеку нравится артист и он слушает песню пять раз в день, почему бы ему не сходить на нее в выходной?
– Не боитесь перегрузить слушателя концертами?
– Если ты пишешь новые песни, такого не случится. Энергия не надоест никогда.
– Почему у вас получилось мощно запустить Бакея в Минске, но с Россией и Украиной пока идет не так хорошо?
– Все есть в ближайших планах. Сложно найти правильных людей. Когда мы делали тур по Беларуси, были промоутеры-топоры. Иногда их не было вообще, и приходилось договариваться самому. Ты приезжаешь в клуб, начинаешь концерт, а тут оказывается, что вы выступаете при кинотеатре, выходит чувак и просит сделать потише, а то он все вырубит. Сейчас мы нашли людей, которые помогут с концертами в России. Думаю, все будет хорошо.
– Почему из альбома Никиты Мастяка пропал куплет Бакея?
– Все просто. Есть трек, в который вложились два артиста. Оба запарились. И на выходе получилось так: «Мы собираемся этот трек монетизировать, но вы подпишите бумагу и откажитесь от прав на песню». На сегодняшний день Бакей нигде не работает. И любая монетизация для него имеет значение: заправить тачку, сходить поесть с малой, денег на телефон положить. Это вещи, которые должны восприниматься на человеческом уровне. Мы предложили придумать процент, который отдавался бы Владу, потому что он участвовал в этом деле. Либо выкупить куплет. Потому что люди планируют с него зарабатывать. В итоге менеджеры сказали, что будут вырезать куплет. Ну, вырезайте. Такая история.
«Ты приезжаешь в клуб, начинаешь концерт, а тут оказывается, что вы выступаете при кинотеатре»
– С Хаски подписывали такие бумаги?
– Нет. Какора, Бакей, Хаски – ребята двигаются на других материях и жизненных ценностях. Мы познакомились на выступлении Хаски в Burlesque, потусовались, виделись в Москве потом. Когда ты чувствуешь искренность человека, какие тут бумаги? Это мир деловых людей, где все боятся, чтобы их не дай бог не обдурили.
– Ты придумал, как работать с Какорой?
– Артур такой человек, что он будет делать тогда, когда будет считать нужным что-то делать. Он не привязан ко мнению масс. Его раскрывает – он выпускает. Он давно говорит о том, что был бы рад выпустить альбом. Но пока не срастается, он принимает этот факт. Значит, пока не время. Сейчас они вместе с eyetoeye сидят, работа пошла. Из того, что я слышал – это бэнгеры.
Единственный вопрос в том, насколько это будет пропихиваемо в СМИ. Сейчас есть множество артистов, делающих вторяк, но их пихают, вкидывают в них бабки. И они легко становятся популярными. К сожалению, на фоне этого шума в эфире многие не видны. У Артура нет желания стать популярным. Он хочет достучаться до человека. Когда я впервые услышал его песни, меня разрывало. Мы так и разобщались. Сперва просто познакомились, а потом я послушал его песни и захотелось ему написать. Как в «Джей и Молчаливый Боб»: «Я не знаю, что за дерьмо ты сказал, но ты затронул мое сердце, мать твою».
– В прошлом году я слышал демки твоих сольных треков. Почему ничего так и не вышло?
– Я пересмотрел концепцию творчества. Понял, что если и буду исполнять свои сольные треки, это будет лайв. Записанное творчество – мертвое творчество. Оно работает с твоим внутренним миром, цепляет тебя. Но оно ненастоящее, потому что было записано секунду назад – момент ушел. А на лайв-выступлениях человек ощущает все. Если у артиста плохое настроение, слушатель это почувствует. А записанную музыку можно «зафотошопить» так, что будет идеальная картинка. Половина артистов сегодня не вывозит лайвы. И я хочу выступать только живьем на разных мероприятиях.
«Мы хотим сделать “Именины” большим фестивалем и праздником музыки всех слоев»
– До того, как заработал диктофон, ты говорил: будь у меня лейбл, обязательно бы кого-то подписал. Почему ты не осуществляешь эти амбиции?
– Нужен кэш. Чтобы продвигать артиста, нужны деньги. Как минимум снять студию. Чтобы человек не пришел на час и, обосравшись, потом убегал, потому что пришел другой рэпер, который смотрит на него и подгоняет. Нужно отдельное место. Взять ту же Сафию. Будь доступна отдельная студия, мы бы с ней плотно занимались. Там такой потенциал, что она может взорвать всю российскую поп-индустрию. Но это надо накатывать.
Потом продвижение. Есть «Рифмы и панчи», The Flow, RapNews, тот же Fast Food Music. К сожалению, они являются лидерами мнений. И если это какой-то ноунейм, они вряд ли его запостят. Принцип понятен: мало просмотров – нам это не надо. Классическая история «Рифм и панчей»: пост повисел пару часов, не набрал тысячу «лайков», его удалили. А для этого нужны бабки.
Я много думаю над тем, как все сделать. Решение где-то близко, просто пока не подобралось ко мне. Могу честно сказать – таких талантливых ребят, как в Минске, я не вижу больше нигде.
– Кто тебе нравится?
– Если из рэперов: Wavy Mroy, zombieyeahpando и Trippy Flare. Лиса классно делает. Сафия круто выдает. Это самые яркие впечатления за последнее время.
«”Бассота” – что-то более глобальное, чем я»
Егор и Kipah
– Со стороны ты кажешься самым беззаботным человеком в мире. Игра на публику или правда?
– Я просто делаю выбор в эту сторону. Ты либо запариваешься, либо нет. А я не хочу быть грустным. Вот, идет дождь. Я просто включу альбом Murovei «Мрачный сезон», буду сидеть дома, зажгу палочку-пахучку, буду пить чаек, делать дизайны и понимать, что это кайфовая атмосфера. Идет дождь – но я хочу, чтобы мне это нравилось. Негатив – это бесполезная история.
– На канале «За чашкой кофе» ты сказал: «Егора Kipah не существует, это мозайка». Как это работает?
– Это глубокая для понимания штука. Вот, ты любишь есть вьетнамскую еду на Комаровке. В один момент ты поменяешь эту привычку, и у тебя изменится определенный круг в жизненных взаимодействиях, все будет по-другому. А теперь представь, что Леша Горбаш – это тоже просто твоя привычка. Ты родился на свет, родители решили назвать тебя Леша. А ты родился не Лешей, ты просто сознание, которое на все смотрит. Но родители так к тебе обращаются, сперва ничего не понятно, а потом ты принимаешь, что ты Леша, раз мама так сказала. Она же дольше в этом мире живет. А потом начинается: «Ты хороший мальчик, должен учиться и не матюкаться». Ты начинаешь отождествлять себя с этим именем. А за ним уже тянется огромное веретено прилепленных к этой привычке концепций. Школьные травмы, истории из двора. Тебе все говорят: «Йоу, да ты рэпер!» И ты из-за этих социальных установок лепишь это на себя. И пока ты себя отождествляешь с этим Лешей и его багажом загонов. Но если понять, что это просто набор привычек, ты можешь себя перепридумать. И назваться, например, Скорпионом. Ты сам создаешь собственное движение, избавляясь от ненужных концепций.
На сегодня у меня есть несколько таких привычек. Есть Kipah, есть Егор.
– Они сильно отличаются друг от друга?
– Идут рядом, соседи. Егор – тот парень, который еще не понимал, что все может быть так, как ты захочешь. А Kipah понял, что это возможно. И можно получать удовольствие от всего происходящего вокруг. До этого момент был Егор, и я пока не могу от этого избавиться. Это большой бэкграунд.
– Главные стереотипы о тебе, с которыми ты сталкивался?
– Все считают меня наркоманом, потому что я худой. Все считают меня глупым дураком, потому что я люблю подуриться. И многие думают, что я малолетка из-за внешних факторов.
– Когда ты плакал в последний раз?
– Недавно, от смеха. А такие слезы, когда ком в горле стоит, последний раз были от счастья, когда происходило что-то невероятное. А от горя – не помню.
Фото: palasatka, из группы «Бассота» VK
