Камера, мотор, Лобач. Интервью с режиссером Belsat Music Live

Артем Лобач – самый музыкальный беларусский режиссер. Он снимает клипы (от Вольского до Nizkiz и J:Mors), делает документальное кино и режиссирует программу Belsat Music Live – один из ключевых проектов об актуальной беларусской музыкальной сцене. Мы поговорили с ним в перерывах между съемками и узнали, почему он так и не стал дальнобойщиком, как пришел к режиссуре и почему променял Минск на Гродно – а заодно и на небольшой хутор.

 

 «Так это так просто? Вот можно снять, смонтировать, показать друзьям?» 

– Сейчас ты занимаешься видео, но в Глебовке учился на дизайнера.

– А я побыл немножко дизайнером. Со второго курса начал работать, на Ждановичах рекламу делал. Никогда не забуду, как принес какой-то свой проект, а они говорят: «Все это хорошо, сейчас мы будем делать по-нашему». Все клиенты приходили и говорили: «Шрифт Impact – большой, жирный, толстый. Красный фон. Все. Мне эти твои дизайнерские штучки не нужны».

– Как началась история с видео?

– Очень спонтанно случилось. Мой приятель как-то сделал видос, мы были на общей тусовке. Он показывает его, а я смотрю и думаю: «Так это так просто? Вот можно снять, смонтировать, показать друзьям?» Я загорелся, короче. Раньше в голове не помещалось, что можно взять камеру, снять – и будет продукт. И с тех пор это понеслось.

У меня никогда не было такого плана. Я несколько месяцев работал на беларусском MTV. Больше как дизайнер, потом меня уволили. И в ту же неделю расстался с девушкой. А в тот период я переехал к ней, мы год жили вместе. И мне некуда было деваться, я переехал к подруге, работы не было. Подумал: «Все, какой-то п*здец, жизнь подсказывает мне, что надо что-то поменять».

«Ты уезжаешь за границу – и все, там "заграница". А что в Беларуси есть своя "заграница", я не знал»

Позвонил своему другу Сергею Колосовскому, который работал тогда на «Беларусьфильме», и говорю: «Дружище, может, есть работа на киностудии?» Я помогал ему с первым фильмом, много на эту тему общались. Я прихожу на студию, а он говорит: «Тут Андрей Кудиненко набирает группу на “Масакру”, иди подойди». Я подхожу, говорю, что закончил Глебовку, а он: «О, нам нужен ассистент-художник», и я попал под руководство Артура Клинова.

Все, моя жизнь изменилась. Через две недели меня забирают на подготовку в локацию, в Желудок. Мне не надо было думать ни о деньгах, ни о жилье. Вывезли нафиг на полгода, дали новых абсолютно людей. Я называю это своей армией. Было круто. Я тогда открыл для себя Западную Беларусь. Я путешествовал, но ты уезжаешь за границу – и все, там «заграница». А что в Беларуси есть своя «заграница», я не знал.

– А что было в Академии искусств? Можно вообще научить снимать?

– Да слушай, там было все понятно с самого начала. Большинство людей пришло за… Не знаю, зачем они пришли. Мы учились заочно. Кому-то просто нужна была корочка о высшем, кто-то хотел изучить монтажные программы или «как научиться снимать в путешествиях», «как держать камеру». В Беларуси выбор небольшой в этой индустрии. И еще я оттягивал призыв в армию.

 

 

 Ничего не бывает без косяка 

– Мы сейчас разговариваем в перерыве между съемками – они всегда так идут, с утра до ночи?

– Да. Обидно, что иногда это выглядит как поток, конвейер. Когда четыре группы в день, есть ощущение, что некоторым не отдаешь достаточно внимания, фидбека своего не оставляешь. Пригласил, снял и отправил домой. Это не очень правильно. Не хватает времени пообщаться с людьми, почувствовать взаимный фан от происходящего. Мне кажется, у некоторых по этому поводу остается осадок в наш адрес.

– Я читала, что ты попал на Belsat Music Live из-за клипа Akute «Бегчы».

– Это Будкин так сказал мне. Он же меня пригласил. Они с Женей Шапчицом посмотрели клип Akute и подумали, что я часть их команды. Но сначала были Re:Песняры – это первый проект, который мы сделали.

 

 

– Чем вообще режиссер занимается на Belsat Music Live?

– Если коротко – я модератор процесса. Если Будкин придумывает «кто», то я придумываю «как». Еще важно для меня – сохранять темп.

– Когда случаются какие-то косяки, тебе не хочется все бросить, хлопнуть дверью?

– Нет, бросать не хочется, но было время, когда мы еще не установили какие-то правила, порядки – часто не клеилось.

– Были яркие косяки?

– Да, с первой программой Nizkiz, которую мы снимали вместе со зрителями. Там все было ок, но по техническим причинам мы потеряли две камеры. И в итоге мы монтировали программу со зрителями без камеры на зрителя. Единственной картинкой был общий план, где затылки их видны – только это нас спасало. Но даже эта камера сняла только две песни и вырубилась почему-то – приходилось «копипастом» одних и тех же зрителей вставлять.

 

 

– Какие твои любимые выпуски?

– Все время меняется этот список. Из последнего, что пересматривал недавно, – Егор Забелов. Еще сняли классно tochka K. Из более популярных мне нравится Hardkiss.

– Почему ты решил включиться в музыкальные проекты?

– Из музыки Исландии родилась идея сделать фильм про беларусскую музыку. Есть такой фильм – «Вопящие шедевры». Я посмотрел его году в 2009-м. Ооо, исландская музыка, вау, какая крутая. Там и Бьорк, и Sigur Ros, и куча всяких малоизвестных коллективов. Какой крутой срез, и это все в Исландии.

В Беларуси тоже куча классного музла. Я создал свой список, позвонил даже кому-то из музыкантов, которых знал, сказал: «Все, ребята, я буду вас снимать».

Думал-думал, до делания руки не дошли. Потом это трансформировалось в фильм «Беларускія песні: традыцыя адлегласці». И только вчера до меня доходит, что эта идея, которая родилась в 2009 году, воплотилась в Belsat Music Live. Каким-то далеким образом все само собралось в космосе, и BML – это один длинный фильм. Теперь я просто обязан сделать видео из кучи фраз, музыкальных фрагментов, из которого за полтора часа можно будет сложить представление о богатстве беларусской музыки.

 

 

«Позвонил даже кому-то из музыкантов, которых знал, сказал: "Все, ребята, я буду вас снимать"»

 Тяга к «тарковщине» и непопулярным клипам 

– Хочу поговорить о твоих клипах. Мне кажется, они всегда нелинейные, как будто коллаж.

– Мне кажется, таких клипов большинство.

– Это правило съемки клипов или авторский стиль?

– Сейчас я сказал бы, что я слишком много думаю о себе. Во-первых, я не умею работать в жанре. Может быть, не научился, может, никогда не хотел научиться. Наверное, из Warsaw Film School меня и выгнали за это. Мне нужно было нарратив построить, историю, а меня все время тянуло в какую-то «тарковщину» сложносочиненную. А клипы как раз такая форма, где ты сам себе хозяин. Я там сочинял много историй, которые были понятны только мне.

– Было ли с кем-то такое, что ты снимаешь клип и ловишь себя на мысли: «Я всегда этого музыканта слушал, а теперь мы снимаем вместе»

Вольский. Очень рад сотворчеству, и у нас сохраняется связь. Я очень счастлив иногда что-то для Вольского делать. Тот самый случай, когда пел его песни в детстве под гитару, а тут стал автором его двух клипов. И когда-то был J:Морс – мне казалось, что это «level up», я вошел в новый круг. Тот клип – «Асфальт» – мне очень нравится. Мы сняли его за один световой день осенью.

– Еще какие-то любимые клипы?

– Мои самые любимые клипы – самые непопулярные. Один из самых первых клипов, который я до сих пор люблю – «Ни при чем» группы «Мамкины бусы». Они уже давно распались.

– Есть музыканты, которым ты бы сам хотел снять что-то?

– Ты знаешь, вовремя мы разговариваем про клипы. Видимо, Belsat Music Live настолько заполнил нишу необходимости снимать музыкантов, что у меня сейчас нету тяги к этому. Я просто даже не излучаю такой энергии, что хочу снимать клипы, и впервые за долгое время меня никто ни о чем не просит. Вообще не хочу. Я смотрю сейчас клипы – и не вижу себя. Есть отдельные вещи, которые вдохновляют, но я понимаю, что так не сниму, а снимать как-то по-другому… Сейчас я больше про документальное кино, чем про клипы или про кино игровое.
Зато в ролики свои про путешествия я вставляю беларусскую музыку. «Молчат дома», например, или Harmonix College. Может, не надо вообще мыслить сейчас клипами. Классно, когда ты можешь предложить музыканту не только клип, а какую-то еще классную штуку.

Вспоминаю слова Кшиштофа Занусси – польский режиссер, я гостил у него два раза: «Художники – это такая профессия. Мы не вправе ругаться на свою работу. Нам не готовить хлеб, нам не спасать людей в больницах. Люди и так протянут без нашего искусства. Если ты нужен кому-то – надо с радостью бежать, а не страдать о том, что ты хотел отдохнуть».

 

 

 Как романтика манит, а бытовуха – разворачивает 

– Кем ты хотел стать в детстве?

– Дальнобойщиком.

– Что помешало?

– Ничего не помешало. Я, в принципе, реализовал эту мечту. В том смысле, что я с 16 лет начал путешествовать автостопом, в 27 прекратил.

– Почему?

– Понял, что мои трипы стали повторяться. Уже понимал, что еду автостопом не потому что мне прикольно, а потому что, скорее всего, у меня нет денег. То есть поначалу это было «о, прикольно, новые люди», а потом эти новые люди стали быть одними и теми же. С дальнобойщиками одинаковые разговоры, и меня это задолбало. Чаще всего подвозили фурщики, я посмотрел на эту жизнь изнутри и понял, что это немножко не мой мир. Меня, конечно, манит вся эта романтика, когда ты едешь по дороге, все эти пейзажи, разные страны, но бытовуха меня развернула. Вопрос не стоял – дальнобойщик или режиссер. Тяга к путешествиям во мне жила, и я ее воплотил.

– У тебя есть любимая страна или город?

Нидерланды. Мы с женой этим летом поехали в Нидерланды на великах кататься, проехали полстраны. Прекраснейшая страна, там одни плюсы. Я надеюсь поехать туда второй раз, чтобы разочароваться, потому что так не бывает, я это знаю. А любимый город – Гродно, конечно, в котором я живу.

 

 

 Из Минска в Гродно и на хутор 

– Почему ты живешь в Гродно?

– Просто переехал. Я родился в Борисове – не самый лучший город для жизни, это беларусский формат Челябинска. С шестнадцати лет сбежал в Минск, учился в Глебовке, потом Академия искусств, десять лет там жил. А потом встретил Аню. Ей Минск не понравился, мы съездили в Гродно и решили взять и переехать. Вот уже 4 года там. А еще в 25 лет я купил себе хутор в Гродненской области, на Немане. Из Минска туда ехать 200 километров, а из Гродно 100.

– В чем там самый кайф?

– В красоте, в тишине. Там средневековье – та жизнь, которая происходит у твоих соседей, – а мы, наверное, живем там нидерландской жизнью. Ничего не делаем, кроме того, что отдыхаем. Люблю там дрова попилить. Или вот – тянет газон посеять.

– Когда Аня стала работать с тобой на Belsat Music Live – это была потребность в помощнике режиссера или потребность в помощи Ани?

– Есть такая тенденция, что жены режиссеров зачастую становятся либо соавторами сценариев, либо вторыми режиссерами. Аня очень хорошо понимает в организации процесса. И в силу того, что она уже год волей-неволей была причастна к Belsat Music Live, она стала многие штуки подмечать, рекомендовать, чаще и больше включаться в процесс. В конечном счете Будкин и Женя Шапчиц решили взять ее на работу. Оно органично все получилось. Аня не собиралась быть вторым режиссером, но потом втянулась.

«В 25 лет я купил себе хутор в Гродненской области, на Немане. Из Минска туда ехать 200 километров, а из Гродно – 100»

– На других проектах тоже так происходит?

– Да.

– У тебя есть нережиссерские проекты?

– Мне нравится тема истории. В Гродно было много исторических объектов, которых сейчас нет. Многие сожалеют, что в 1961-м году советские власти показушно взорвали Фару Витовта, а здание стояло с 13-го века. И я хочу из лучей света воссоздать это здание, чтобы оно ночью возникало, а днем исчезало. Еще не придумал, как это сделать.

– Твоя любимая книга?

– Герман Гессе, «Игра в бисер». Он как-то открыл пространство фантазии.

– Если тебе скажут, что ты можешь заниматься только чем-то одним, что бы выбрал?

– Я бы сидел у себя на хуторе и слушал академическую музыку. Но хотел бы слушать так, чтобы полноту всех смыслов осознавать. Хотел бы научиться слышать ее, очень долго к этому иду. Мне это так представляется.

 

Фото на тизере: Шура Кононченко

Прэм’ера кліпа: Applepicker танчыць у Асмалоўцы і пад «кукурузінамі»

Прэм’ера кліпа: Applepicker танчыць у Асмалоўцы і пад «кукурузінамі»

Гісторыя пра бесклапотнага лайдака ў душэўных менскіх лакацыях.

Ад аўдыякасеты да Мексікі  – шлях гурта Nürnberg

Ад аўдыякасеты да Мексікі – шлях гурта Nürnberg

Як сабраць 6,7 мільёнаў праслухоўванняў трэкамі па-беларуску?

Дом, который построил Никита Орлов. Каким получился новый альбом Applepicker

Дом, который построил Никита Орлов. Каким получился новый альбом Applepicker

Участник «СОЮЗа» рассказывает про каждый трек своего сольника.

Сберечь тепло. Как живет Макс Корж?

Сберечь тепло. Как живет Макс Корж?

Как поменялся самый популярный беларусский артист за последние годы?

Семь лучших беларусских альбомов 2022 года

Семь лучших беларусских альбомов 2022 года

Музыка, которая лечит.

9 главных событий беларусской сцены последнего времени

9 главных событий беларусской сцены последнего времени

Сразу несколько кандидатов на звание «альбома года».

Чем дышит беларусская музыка последние месяцы?

Чем дышит беларусская музыка последние месяцы?

Появляются классные вещи.

Фоторепорт: #mybloodyfestival в Лукишской тюрьме

Фоторепорт: #mybloodyfestival в Лукишской тюрьме

Десакрализация места с мрачной историей.

Stazhery, Виталий Артист, «импли» – кто еще выпустил новую музыку?

Stazhery, Виталий Артист, «импли» – кто еще выпустил новую музыку?

Рассказываем о новых релизах и начинаем планировать лето.